Проект «Крылья Ангелов Донбасса» — это дневник военного корреспондента ИА «ВОЕННЫЕ СТРАНИЦЫ» Александра Погожева. Военкор поделился путевыми заметками, которые отражают фактические события первых месяцев СВО.
Заключительная часть
После возвращения домой из последней командировки на отдых и реабилитацию у меня ушло почти полгода. Всю зиму я искал работу фотографом в СМИ. Таких вакансий не было. Ближе к весне мне попалось объявление о том, что на телеканал «Таврия» требуется корреспондент. Я отправил резюме и в результате был принят. Путь лежал через Крым в Херсонскую область, город Геническ. После того, как войска ушли с правого берега реки Днепр и оставили Херсон, телеканал переехал на Арабатскую стрелку. Я купил билеты на поезд Невинномысск – Симферополь и в марте из Ставрополя отправился в дорогу.
Март, 2023 год, г. Херсон
Я ехал в Херсонскую область, не имея представления, сколько времени уйдёт на работу в регионе. В Крым прибыл поездом, вышел на станции в Симферополе и далее на автобусе отправился в Геническ. Дорога заняла более пяти часов. Путь лежал через Джанкой, на каждой станции автобус тщательно досматривали. Больше всего времени мы провели на границе Крыма с Херсонской областью.
На автостанции меня встретили коллеги, отвезли на Арабатскую стрелку, где я разместился в пансионате на берегу Азовского моря. Территория являлась пунктом временного размещения и охранялась военной полицией. Кирпичные домики, сложенные в два этажа, едва различались в ночной глуши. Люди, вынужденные покинуть свои дома, жили в двухкомнатных номерах пансионата. В каждом номере была санитарная комната, холодильник, кровати с прикроватными тумбами и платяной шкаф.
Изучать территорию я не стал. На улице было очень холодно, с моря дул ледяной ветер. Сквозь щели в двери и окнах наметало песок. Больше всего угнетал шум моря в гнетущей тишине пансионата. Я всё время задавал себе вопросы: что мной движет и зачем я вновь покинул уютную квартиру? Трудно охватить одним предложением причины, по которым я решил стать живым свидетелем событий в период СВО.
Когда первый раз приезжаешь в зону СВО, то не представляешь, с чем придётся столкнуться. Нет внятного образа войны. Немного освоившись, начинаешь чувствовать себя уникальным зерном, которое вот-вот даст росток. Ты хочешь насытить людей верой в человечность, мирное существование, добро и любовь.
Ежедневный вид и запах смерти жерновами войны перемалывает тебя с другими подобными зёрнами и превращает в муку. Ты становишься таким же, как и все окружающие — жертвой фашизма и борцом с ним. Образ войны и лицо врага становится осязаемым. Его можно узнать по запаху, звуку, цвету и внешнему виду. Этот ужасный лик не спутаешь ни с чем. Тобой начинает двигать страх: если не приложишь усилия наряду со всеми, то фашизм кованным сапогом выбьет дверь в твоей уютной квартире и вышвырнет тебя с семьёй из неё. Так фашисты уже опустошили крупные города ЛНР, ДНР, Херсонской и Харьковской областей. Они убивают местное население, запуганные люди бегут в наши пункты временного размещения, бросая всё нажитое имущество. Но, как показывает третий год СВО, бежать и отходить — это не выход.
Вдова
Когда я разбирал вещи, позвонил Никита Третьяков. Он поинтересовался, можно ли дать мой номер вдове погибшего из сгоревшей ГАЗели в день обстрела Донецка. Я дал согласие, и через короткий промежуток времени уже разговаривал с девушкой. Она попросила фотографии с места гибели мужа. Я выслал даже букет роз, который там лежал на следующий день. К этому месту я теперь возвращаюсь всегда, когда бываю в Донецке. Оказывается, букет вдовы. Мне было тяжело с ней общаться. Я чувствовал вину. Больше всего её интересовало, как погиб муж и можно ли было его спасти. Это заставило вспомнить, как через объектив, приблизив кабину, я пытался рассмотреть, есть ли кто-то живой. Но оранжевые языки пламени рисовали ужасные картинки — такой силы огонь не оставил шансов на выживание. Вероятнее всего, мужчина погиб мгновенно. Никто не пытался выбраться и не горел заживо, как писали в новостях.
Самое сложное для журналиста, военнослужащего и любого выжившего свидетеля гибели других людей — общаться с родственниками погибших. Ты чувствуешь вину за то, что выжил и не смог помочь. Такое же чувство вины было, когда мы не смогли вывезти пожилую женщину из Святогорска.
Работа на телевидении оказалась намного проще, чем я себе представлял. Геническ стал столицей Херсонской области и центром притяжения для всех жителей. Там располагалась военно-гражданская администрация. Удивляло отсутствие банков, (был только один) и банкоматов, часто можно было встретить гривны у местных жителей. Ходила шутка, что бабушки русскую пенсию меняют на гривны и прячут в матрас — на случай, если мы уйдём. Чтобы пополнить мобильную связь, надо покупать карты с кодом под защитным слоем. Связь и интернет в Херсонской области были не везде.
Дневник я решил не продолжать и после телефонного разговора со вдовой поставил точку. Первый год СВО дал мне понять, какой проект должен быть дальше. Я хотел в какой-то мере исправить свои ошибки и рассказать, как люди живут в период СВО. Хотел осветить, почему они героически восстанавливают разрушенную инфраструктуру на родной земле и не покидают свои дома.
От редакции ИА «ВОЕННЫЕ СТРАНИЦЫ»
В тихом омуте черти водятся
За время присутствия на херсонской земле военкор Александр Погожев посетил много населённых пунктов. Доехал до Днепра, проехал по сёлам вдоль реки. Он посещал школы, библиотеки и дома культуры, заходил в администрации. Почти все говорили на суржике или мове. Диалекты Александр расшифровывал легко, а вот поддержать разговор мог только на русском языке.
Все как один говорили, что стирание памяти проходило много лет. Постепенно запрещались традиции советского народа, победившего фашизм. Идеи национализма и фашизма начали возрождаться, укореняться. После референдума всё равно находятся сторонники киевского режима. Фашизм, словно раковая опухоль, поселился в теле общества и начинает его поражать там, где возникает наиболее оптимальная среда. Речь об информационном вакууме и отсутствии возможности сравнивать, для того чтобы критически мыслить.
Несмотря на тихое и спокойное течение жизни херсонцев, обстановка в регионе очень напряжённая. Из-за угрозы внезапного нападения со стороны «ждунов» военкор был вынужден экстренно покинуть Херсонскую область. Об опасности Александра Погожева предупредил один из коллег. Преследователи шли по пятам до Джанкоя и только там отстали, когда поняли, что военкор не собирается покидать людные места. Кто это был и что они хотели, Александр выяснять не стал, доверившись интуиции и источнику информации.
После Херсонской области Александр Погожев вновь отправился в ЛНР, ДНР, спустился в катакомбы Азовстали, посетил прибрежные города от Мариуполя до Мелитополя. Александр ездил в Горловку и близлежащие населённые пункты: Николаевку, Гольмовский. Он продолжает освещать тему СВО, публиковать статьи с фоторепортажами. Третий год наблюдая развитие боевых действий на линии соприкосновения, военкор с уверенностью говорит, что эскалация ожесточила террористов киевского режима. Осязаемые границы атак расширились, а бесчеловечность совершаемых поступков вышла на новый уровень.
Часть 30 дневника военного корреспондента Александра Погожева о событиях СВО вы можете найти здесь. Весь цикл статей проекта доступен по хештегу #Крылья Ангелов Донбасса.
Фото: ИА «ВОЕННЫЕ СТРАНИЦЫ» / Александр Погожев
